9 июля скончался Илья Глазунов (1930-2017), художник, любимый народом и критикуемый коллегами.
В 1985 году увидела свет повесть Сергея Есина «Имитатор», рассказывающая о ловком художнике-приспособленце, который претендует на место в истории. В главном герое Юрии Семираеве читатели узнали Глазунова и не без оснований.
У Семираева первая профессиональная выставка прошла едва он закончил училище (так же как у Глазунова). Семираев рисует портрет за портретом сильных мира сего, куя тем самым карьеру, и Глазунов двигался тем же путем. Семираев использует в работе фотографии модели и Глазунова обвиняли, что его портреты фотографические (тот и Брежнева, по собственному признанию, рисовал по фото, не позировал ему генсек). Семираеву покровительствует некий Иван, а Глазунова опекали Сергей Михалков и Михаил Суслов. Первая жена Семираева покончила с собой и первая жена Глазунова…Вот тут подробнее.
Выходец из низов Илья Глазунов был женат на представительнице аристократической фамилии Нине Александровне Виноградовой-Бенуа. Родители девушки были против брака, считая его мезальянсом, но молодые расписались, когда Нине исполнилось 20.
Глазунов всегда и всюду подчеркивал любовь к жене, что не мешало ему заводить разнообразные романы. Одна из слишком красивых, а потому лично у меня не вызывающих доверия история, рассказывала, что работая над картиной «Дороги войны» художник израсходовал весь запас красок.
«Денег не было, и тут появилась в дверях моя добрая фея — радостная Нина. «Вот краски», — сказала она, ставя на пол тяжелый пакет. Глядя в ее счастливые глаза, я спросил: «Откуда?». На секунду опустив глаза, она ответила: «Мне дали деньги родители». — «Мне не хотелось бы брать от твоих родителей ничего — я чувствую, как твой отец меня активно не любит». Восторженно глядя на мою картину, она, садясь рядом со мной, призналась: «Эти краски от меня, а не от них. Ты должен закончить свою гениальную работу — она несет великую правду, от которой все отвыкли»...
Через несколько дней, не помню, при каких обстоятельствах, из ее паспорта выпал зеленый билетик. Я нагнулся, поднял и прочел: «Донорский обед». Догадка сверкнула в моей голове — вот почему она стала за последнее время такой бледной. Никакая это не усталость! — моя жена продавала свою кровь и меняла ее на краски, которыми я писал, не подозревая, какой ценой они получены!»
Вместе с мужем Нина работала над эскизами декораций и костюмов в театральных постановках. Оформляла «Князя Игоря» в Берлинской государственной опере. «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» в Большом театре.
В мае 1986 года готовилась выставка Глазунова в Ленинградском манеже. За пару дней до ее открытия Нина Виноградова-Бенуа выбросилась из окна мастерской мужа в Калашном переулке.
«Имитатор» напечатан, напомню, за год до этого. То бишь, Есин события спрогнозировал.
Он занес в дневник:
«Помню, как она без рассуждений, молчаливая и безответная полуслужанка, подавала в мастерской мужа бутерброды: черный хлеб с отдельной колбасой.
В Москве много говорили в свое время о ее самоубийстве: написала письма, наказала, как себя похоронить, надела на голову зимнюю шапку, чтобы не повредить лицо, и выбросилась из окна.
Господи, не дай Бог быть пророком!»
Сам Глазунов квалифицировал для себя гибель жены как убийство. Вообще для русских патриотов, а Глазунов знамя патриотической партии, характерен поиск врагов, перенос внутренних проблем на внешние силы. Вот и здесь сказалось — любимая не болела, ее убили. Даже шапка на ней оказалась чужая, в доме такой не было.
Об убийстве Нины Глазунову поведал «человек, которого я встретил в Доме журналистов... Он спросил: «Вы не помните, я вас допрашивал?». Я удивился: «Меня никто не допрашивал». — «Вы просто забыли, потому что были тогда невменяемы, а я знал, кто убил вашу жену, и в Союзе журналистов из-за этого оказался. Я на расследовании настаивал, а мне сказали: «Не твое это дело».
Также характерно, что убийство жены Глазунов объясняет охотой на него лично. Хотели выбить из творческого седла, его, народного художника, потому такой подлый удар нанесли.
Логика зашибись.
Вот только родственники Нины убийство ее всерьез не рассматривали. Одна из родственниц говорила:
«В нашей семье всегда довольно жестко озвучивалась совсем другая версия. И все, все родственники со стороны деда перестали с Глазуновым общаться после похорон... Я пыталась вытащить хоть какие-то подробности, но тема оказалась, как заколдована – закрыта для обсуждения раз и навсегда. Написала сегодня маме СМС: умер Илья Глазунов. Получила в ответ: жернова господни мелят медленно, но верно...»
Как отнесся Глазунов к есинскому «Имитатору»?
Мудро.
Прочитал и сказал: «Это не про меня».
А может быть увидел, что ничего страшного в «Имитаторе» нет.
С этой повестью получилась следующая штука: при выходе она воспринималась как злая сатира на приспособленцев. Сейчас же читается как панегрик человеку, умеющему устраивать свои дела, пробивному и все равно несчастному.
Свежие комментарии