12 апреля 1919 года состоялся первый субботник, устроенный рабочими депо «Москва-Сортировочная». Не знаю как нынче, а еще в середине 1980-ых об этом оповещала всех умеющих читать памятная табличка на здании станции.
Субботники входили в мифологему СССР, благодаря истории об Ильиче, который на первомай бревно таскал. Сие пресловутое бревнышко упоминали столь часто, что оно вошло в народный фольклор, и даже удивительно как цензура пропустила клоунаду Шуйдина и Никулина про бревнышко.
К брежневскому времени субботники, сиречь инициатива поработать бесплатно, выродилась в мероприятие, которое мой дедушка иронически называл «принудиловкой».
Начиналась принудиловка со школьных времен.
Вот об этом и поговорим.
Обозначив время и место действия: 1980-ые годы, московская окраина Дегунино, средняя школа.
Для диплома о среднем учились тогда десять лет, а неполное среднее получали после восьмого класса.
С первого же класса школьник включался в операцию по сбору макулатуры. Из рассказа Носова «Про Гену» я знал, что прежде дети собирали и металлолом, но в мое время педагоги, видимо, доперли, что таскать пудовые железяки вредно для неокрепшего организма. За десять школьных лет сбор металлолома не объявлялся ни разу.
Макулатуру собирали раз в четверть.
Впервые со сбором макулатуры я столкнулся лет в пять. Внезапно днем раздался звонок в дверь. Дедушка сидел с товарищем на кухне, он и открыл, я выбежал в коридор вслед за ним (МОЙ ДЕД - СКАНДАЛЬНЫЙ ВЕТЕРАН). На пороге стояли ребята в пионерских галстуках, которые поинтересовались насчет макулатуры. Деда чего-то переклинило, он решил отдать пионерам мои детские книжки, под тем предлогом, что я их уже наизусть знаю. Находясь на грани истерики, я так посмотрел на пионеров, что те стушевались.
И вот я сам звоню в чужую дверь и спрашиваю: «Макулатура есть?». Это игра, соревнование, чей класс наберет бумаги больше.
Ради сбора нас отпускали на продленке со школьного двора пастись по окрестностям. Мы делились на компании, бросались на штурм подъездов и могу засвидетельствовать, - в данном случае энтузиазм наличествовал. В третьем классе мы обошли всех соперников, собрав тонну. Тонну, Карл! Допускаю, чего-то могли приписать, но четко помню, забитый бумажными тюками приемный подвал.
Это 1983 год, дальше в макулатурном деле пошел грандиозный спад. Вся школа не наскребала и сотни килограммов. Я больше за макулатурой не бегал, но от приемки ее не отказывался, особенно если ради этого освобождали от уроков. Приемка давала возможность рыться в бумажной рухляди, выуживая интересные штуки – старые номера «Мурзилок» и «Пионеров». В основном же в макулатуру шли газеты, «Работницы» со «Здоровьем», «Юный техник». Книг почти не было. Ни разу не попался мне «Крокодил» или «Веселые картинки» ("КРОКОДИЛ" БЫЛ СЕКСИ).
Субботники начались сразу после начальной школы. Они были явлением нечастым, годовым. Обязательный субботник падал на последние числа апреля и включал в себя уборку территории. Школа, где я учился, щеголяла анархизмом, потому доверить покраску оградок никому из орлов было нельзя, мгновенно окажутся окрашенными форменные платья девочек, очки беззащитных ботаников, на асфальте будут выведены слова и рисунки сексуальной атрибутики, а ограды останутся неокрашенными. Да что, краска! Нам даже метлы не доверяли, ими ведь так хорошо салить. То есть, на субботник мы выходили вооруженными только руками и фантазиями. Много ли так наработаешь? Веточки собрать и все. Главным для классного руководителя оказывалось не прибрать территорию, а соблюсти при этом дисциплину, чтобы никто не ушибся, не подрался, не потерялся.
Сложнее обстояли дела с практикой.
Начиная с четвертого класса после окончания учебного года следовало отработать неделю практики. Почему-то именно от нее отвертеться не удавалось, видимо, сверху спустили перестроечную инициативу. Сразу объявили, держа на крючке, что отработка будет засчитываться при приеме в девятый класс, куда брали не всех (школа была переполнена - из трех восьмых классов здесь испокон веку формировался один девятый). Кроме того, практикантам полагался нехилый обед. Не какой-нибудь школьный столовский, а с жареной картошкой (так-то обычно давали пюре) и мясом, куском торта.
При этом, чем занимались на практике, хоть убей, не помню. Так, отдельные вкрапления. Вот девочкам выдают шторы и отпускают домой к стиральным машинам. Они свободны, в отличие от мальчиков, которых посылают расставлять лавки в актовом зале.
Наличествовали и бесплатные повседневные обязанности, которые по идее, должны были выполнять взрослые профессионалы за плату.
Уборка класса.
Ежедневно назначалась пара дежурных, скоблящих после уроков кабинет. Требовали не просто веником помахать, а влажной уборки. Классному руководителю в этом случае было важно составить психологически совместимые пары. Нужно помнить, что Эдик тайно симпатизирует Люде, обычно его убираться не заставишь, но перед Людой он уберется. Толя лучше всего сработается с Петей, только классному нужно предупредить, - работу будет проверять лично и если заметит хоть соринку, заставит перемывать еще раз.
Замечу, что уборщицы в школе были, но на тысячу оглоедов их не хватало, а вот охранников не было вовсе, их функции выполняли дежурные по школе. Они проверяли наличие сменной обуви, сторожили во время уроков раздевалку (откуда все равно пропадало все, что лежало в карманах, дежурные же первыми их шмонали), записывали опоздавших в школу (как правило, безответственных первоклассников, дяди из выпускного, на требование назвать фамилию лишь показывали кулаки).
Для старшеклассников раз в неделю включался режим УПК и вот было не совсем безнадежно.
Вместо школы ты ехал на учебно-производственный комбинат, осваивать азы выбранной профессии. Большинство парней рвалось на авторемонт, я решил двинуться по стопам матери и выбрал товароведение. В четверг с утра до часу дня работал в магазине, потом отправлялся на лекцию в училище. За год-два обучился нехитрому мастерству фасовки, приему товара, да много чему. Итог? В девятом классе я проходил пресловутую летнюю практику в магазине и получил предложение от руководства бросить школу на фиг, и перейти в магазин на постоянку.
Был при школе и летний лагерь труда и отдыха (ЛТО), базирующийся, насколько помню, в Краснодарском крае. Там и деньги платили, но я туда не ездил и только завистливо слушал рассказы, как клево отдыхалось.
О труде никто из рассказывающих не вспоминал.
А как бесплатно трудились в СССР вы?
С большими потерями?
Или весело?
Свежие комментарии